"Фестиваль демократии" - так в мае 2017 назвал предстоящий саммит G20 в Гамбурге сенатор по внутренним делам Энди Гроте. Но как всем теперь известно, фестиваль демократии превратился в Welcome to Hell - многодневную волну протестов и стычек с полицией в которой и мне довелось участвовать.
Не знаю, называл ли кто-то из французских политиков дополнительный налог на дизель фестивалем экологии, но получилось примерно то же самое по степени эскалации насилия, но в куда большем масштабе. Так что некоторые очень осторожные параллели могут быть уместными.
Гамбургские события происходили полтора года назад - достаточно давно, чтобы высохли слезы по сожженным порше и можно было спокойно проанализировать причину бунта. Правительственная точка зрения, как мнение одной из сторон конфликта конечно же мало кого устраивает. Потому в июле 2017 под нажимом общественности, правительство создало беззубый специальный комитет "Ожесточенные беспорядки связи с саммитом G20 в Гамбурге" (вместо парламентского следственного комитета с законными правами и оплачиваемыми сотрудниками). И...
"Фестиваль демократии" - так в мае 2017 назвал предстоящий саммит G20 в Гамбурге сенатор по внутренним делам Энди Гроте. Но как всем теперь известно, фестиваль демократии превратился в Welcome to Hell - многодневную волну протестов и стычек с полицией в которой и мне довелось участвовать.
Не знаю, называл ли кто-то из французских политиков дополнительный налог на дизель фестивалем экологии, но получилось примерно то же самое по степени эскалации насилия, но в куда большем масштабе. Так что некоторые очень осторожные параллели могут быть уместными.
Гамбургские события происходили полтора года назад - достаточно давно, чтобы высохли слезы по сожженным порше и можно было спокойно проанализировать причину бунта. Правительственная точка зрения, как мнение одной из сторон конфликта конечно же мало кого устраивает. Потому в июле 2017 под нажимом общественности, правительство создало беззубый специальный комитет "Ожесточенные беспорядки связи с саммитом G20 в Гамбурге" (вместо парламентского следственного комитета с законными правами и оплачиваемыми сотрудниками). И даже поставило его главой местного представителя Die Linke.
В сентябре этого года комитет завершил работу.К сожалению кроме доклада этот комитет мало что мог сделать. Лейтмотив выводов такой: в то время как по сотням дел против участников протестов, насильственных действий и столкновений выдвинуты подозрения, и во многих случаях уже вынесены очень жесткие решения, сегодня никто не несет ответственности за катастрофическое решение о проведении саммита в Гамбурге или за сомнительное использование государственной монополии на насилие.
Сегодня власти европейских стран, будь то Гамбург, Барселона или Париж, готовы на любые провокации если только их можно будет подавить силой. Возможность еще хоть немного наступить на права беднейших слоев общества или залезть им в карман хоть на несколько евро так соблазнительна, что правительства готовы рискнуть побороться с многотысячными и даже миллионными протестами.
Подобные действия власти до сих пор не предусматривают никакой ответственности, если протест будет подавлен. И если завтра протесты во Франции будут подавлены, никто не будет расследовать акты полицейского насилия и провокации высших должностных лиц страны. Современная практика дает однозначный ответ: кто хочет справедливости - должен побеждать.
