Недавно внесенный в Раду законопроект об украинском языке - это щелочка, через которую виден целый мир. Затерянный мир.
Законопроект не понятен, не логичен, его не возможно осмыслить в рациональных категориях. Нигде ничего подобного в современном мире не существует и не может существовать. Но из этого вовсе не следует, что этот просто шутка.
В 2013 украинские правые и сделавшие на них ставку олигархи довели до апогея эксплуатацию языкового вопроса. Ряд политтехнологов разрабатывали варианты административных мер против электората партии Регионов. Прямо говорили об отрезании Крыма, как гангрены и изоляции восточного электората. Этим технологиям дали добро и они завершились полной победой их вдохновителей.
Это же только для нас рухнула экономика и социалка, это же нам пришлось уезжать из страны. Это же для врачей, учителей, студентов, пенсионеров пояса начали затягиваться уже не на талии, а на шее. Это же наши товарищи вдруг оказались отрезаны какими-то блокпостами. А для Порошенко и ко технология сработала отлично: они пришли к власти и остаются у власти. Они увеличили свои капиталы и продолжают их увеличивать. И единственная расплата за все преступления - фотожабы в фейсбуке. Так почему же не запустить это технологию снова?
Это мы с вами говорим о жизнях миллионов людей, об уничтоженных перспективах. Но для мин обороны Гелетея и ко все выглядит иначе. Для них километр фронта приносит ХXX денег. И если открыть еще несколько фронтов, если увеличить линию фронта в 2 раза, в 10 раз, то пропорционально возрастут и прибыли.
Не так важно, будет ли принят и будет ли исполняться это закон. Ведь и сегодня никто не мешает пьяным атошникам устраивать самосуд над "москалями". Важно, что этот законопроект является декларацией намерений Киева и дальше раздувать и так неконтролируемую гражданскую войну.
Говорят, что во время обсуждения операции бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, ряд экспертов предлагало осуществлять операцию ночью ради фотографий неповторимого светового "шоу". Не сомневайтесь, украинские законодатели примут закон, чтобы топить свои сауны гражданами, если дровами будет дороже.
Такова логика в затерянном мире, в который провалилась Украина. Эта логика, к сожалению, не предусматривает мирного решения. «17-й год - год диктатуры пролетариата», - хитро, но в тоже время с робкой надеждой, подмигивает нам материалистка-история.

Я никак не мог понять, что такое значило то, что меня называли собственностью человека. Слова: моя лошадь, относимые ко мне, живой лошади, казались мне так же странны, как слова: моя земля, мой воздух, моя вода.
Но слова эти имели на меня огромное влияние. Я не переставая думал об этом и только долго после самых разнообразных отношении с людьми понял, наконец, значение, которое приписывается людьми этим странным словам. Значение их такое: люди руководятся в жизни не делами, а словами. Они любят не столько возможность делать или не делать что-нибудь, сколько возможность говорить о разных предметах условленные между ними слова. Таковые слова, считающиеся очень важными между ними, суть слова: мой, моя, мое, которые они говорят про различные вещи, существа и предметы, даже про землю, про людей и про лошадей. Про одну и ту же вещь они условливаются, чтобы только один говорил — мое. И тот, кто про наибольшее число вещей по этой условленной между ними игре говорит мое, тот считается у них счастливейшим. Для чего это так, я не знаю; но это так. Я долго прежде старался объяснить себе это какою-нибудь прямою выгодою; но это оказалось несправедливым.
Многие из тех людей, которые меня, например, называли своей лошадью, не ездили на мне, но ездили на мне совершенно другие. Кормили меня тоже не они, а совершенно другие. Делали мне добро опять-таки не они — те, которые называли меня своей лошадью, а кучера, коновалы и вообще сторонние люди. Впоследствии, расширив круг своих наблюдений, я убедился, что не только относительно нас, лошадей, понятие мое не имеет никакого другого основания, как низкий и животный людской инстинкт, называемый ими чувством или правом собственности. Человек говорит: «дом мой», и никогда не живет в нем, а только заботится о постройке и поддержании дома. Купец говорит: «моя лавка». «Моя лавка сукон», например,— и не имеет одежды из лучшего сукна, которое есть у него в лавке. Есть люди, которые землю называют своею, а никогда не видали этой земли и никогда по ней не проходили. Есть люди, которые других людей называют своими, а никогда не видали этих людей; и все отношение их к этим людям состоит в том, что они делают им зло. Есть люди, которые женщин называют своими женщинами или женами, а женщины эти живут с другими мужчинами. И люди стремятся в жизни не к тому, чтобы делать то, что они считают хорошим, а к тому, чтобы называть как можно больше вещей своими.
1886!